310 лет назад родился Михаил Ломоносов, естествоиспытатель и натурфилософ, поэт, филолог и историк, энциклопедист, первый русский академик, который «сам был первым университетом». И вместе с тем удачливый царедворец, скандалист и великий организатор.

Михаил Ломоносов родился 8 (19) ноября 1711 года в деревне Мишанинская Архангелогородской губернии, на Русском Севере. В это время Петр I сражался против Османской империи и два года как закончилась та самая Полтавская битва, которую Михаил Васильевич изобразит позже в своей знаменитой мозаике, размещенной в здании Академии наук Санкт-Петербурга. Его детство прошло в петровское время и, безусловно, он восхищался первым российским императором, живя в Российской империи, получившей мощнейший импульс европейского обновления и унаследовавшей от Петра идею о необходимости привлечения к государственной и научной деятельности людей из низших слоев общества, обладавших необходимой энергией и талантами. Тем не менее сам Ломоносов не имел никаких шансов быть затронутым в то время этим мощным восходящим потоком и пробивался к вершинам науки и административным академическим высотам самостоятельно, своими силами. Это он делал вопреки всей логике своего крестьянского бытия, диктующего максимум безбедную зажиточную жизнь продолжателя дела своего разбогатевшего на рыбном промысле и доставке товаров в город родителя.

Когда заговаривают о собственно научном наследии Ломоносова, то приводят в первую очередь два, безусловно общепризнанных его достижения: открытие атмосферы у планеты Венеры во время наблюдений ее прохождения по солнечному диску 26 мая 1761 года и формулировку некоего подобия законов сохранения материи и энергии, которую он в разных вариациях упоминал в своих устных лекциях и изложил также в письме Леонарду Эйлеру 16 июля 1748 года: «Все перемены, в натуре случающиеся, такого суть состояния, что сколько у одного тела отнимается, столько присовокупится к другому. Так, ежели где убудет несколько материи, то умножится в другом месте. Сей всеобщий естественный закон простирается и в самые правила движения: ибо тело, движущее своею силою другое, столько же оные у себя теряет, сколько сообщает другому, которое от него движение получает».

Разумеется, Ломоносов оставался жителем своей эпохи, со всеми ее противоречиями и парадоксами, ему удалось невероятно много во всех сферах науки и организаторской деятельности, и пусть многие начинания Ломоносова с его смертью в апреле 1765 года пришли в расстройство — как тот же Московский университет на какое-то время, — все же это была не просто незаурядная личность, а тот человек, который во многом олицетворяет всю эпоху — с культурными и цивилизационными сражениями, тягой к знаниям и всеобщему просвещению, недопониманием между разными современниками, творящими одно великое общее дело и, наконец, вырывающимися из-под спуда человеческими страстями.